Быть счастливой стыдно
«Замужество — тяжелая повинность. Замужество — безрадостная жизнь. Конец мечтам, пролету, счастью, вдохновению, конец красоте жизни». Такие бессознательные установки заставляют девушку не замечать хороших парней и выбирать только тех мужчин, которые способны обеспечить ей такое качество жизни: грубых, агрессивных, эгоистичных, не интересующихся ее внутренним миром, ее желаниями и чувствами. Более того, она глубоко убеждена, что это нормально, все так живут, все терпят, и если ей так не комфортно, значит, с ней что-то не так, значит, она какая-то неправильная. Так действуют смирившиеся. Из них получаются хорошие «жертвы». Есть и другие, не смирившиеся, они сопротивляются. Сопротивляются замужеству вообще. Они способны влюбиться только в того мужчину, который точно никогда не женится, который «безопасен» в этом смысле. Они бегут от благополучных добрых мужчин, как черт от ладана, или вообще не видят в них мужчин: не интересно, «не возбуждает». Интерес включается к тому, кто обеспечит страдание. Чтобы ни дай бог не захотелось замуж за него. Ибо замуж = смерть. Получается, сопротивляешься ты или смирилась — не имеет значения, результат один: отсутствие приемлемых отношений, отсутствие радости в отношениях. Потому что сценарий один. Другого нет. Альтернативы нет.
Эти установки сценария формируются из отношений тех людей, которые воспитывали. Они «записываются» напрямую — не важно, что мама говорит, записывается ее истинное отношение к себе, к ее роли в семье, к себе как женщине, к мужу, к браку, и эти истинные отношения мамы складываются в бессознательный семейный сценарий дочери. И девушка, каждый раз надеясь, что следующий роман будет более удачным, продолжает выполнять все тот же сценарий: ищет и находит такого мужчину, который обеспечит ей страдание.
Но, кроме установок, в каждой женской душе живет желание любить и быть любимой, живет красота отношений и знание об этой красоте. На это знание можно опираться, чтобы сформировать новый сценарий, в котором есть место красоте отношений и счастью взаимной любви, сценарий, который захочется прожить.
Рабочий механизм, который обеспечивает реализацию негативного сценария, это установка «Быть счастливой запрещено». В разных вариациях: стыдно, невозможно, неприемлемо и т.д., вариации не важны, суть механизма — запретить. Именно он не позволяет ни услышать свои желания, ни увидеть своего «принца». Работу этого механизма я, к сожалению, наблюдаю слишком часто. Здесь приведу один из примеров.
***
Встреча первая.
Нина. Пышногрудая красавица, похожая на итальянку: тонкие черты лица, большие карие глаза и роскошная копна черных волос. Кого она мне так напоминает? А, вот! Джину Лоллобриджиду в «Соборе Парижской Богоматери». Очень похожа внешне и такая же яркая и страстная. Пианистка и очень хорошая пианистка — концерты, признание, высокие гонорары, а главное, счастье творчества. В прошлом. В совсем недавнем прошлом. Теперь ничего нет. Нет полета, нет радости, нет сил и, как следствие, нет концертов, нет денег. Жизнь превратилась в бессмысленную муку. Жизнь закончилась. В 30 лет!
От друзей узнала о моем семинаре «Управление инсайтом» и пришла попробовать вернуть утраченное вдохновение.
Несколько фраз по поводу утраченной радости творчества и отсутствия веры в себя. Формальных фраз, спокойным повествовательным тоном. И вдруг «остапа понесло». И несло больше часа. Несчастная любовь. «Я люблю его без памяти, а он благосклонно позволяет себя любить. Иногда. Когда ему удобно. Всячески подчеркивая, что ему ничего не нужно, ни теплых чувств, ни близких отношений, ни, не дай боже, брака». И буря эмоций: возмущение, обида, боль, слезы. Куда делся повествовательный тон? — Настоящая боль, настоящие слезы. Настоящая причина визита к психологу. И, кстати, настоящая причина утраты вдохновения. Но об этом позже.
Н.: С ним я всегда инициирую отношения: я позову — он придет (или не придет), если я не позову, он обо мне и не вспомнит. Но ведь так не должно быть, ведь это неправильно? Я чувствую себя униженной, ненужной, ничтожной. Поэтому я и не могу играть, я не могу даже подойти к фортепиано, я заранее знаю, что все, что я сыграю, будет плохо, отвратительно, и это будет мой крах. Да я уже и не хочу ничего играть. Так постепенно пропало и вдохновение, и радость творчества. Я всегда мечтала о Любви, страстной, всепоглощающей. Но Любовь поднимает, любовь дарит крылья, а не отнимает. А мой роман пропитан страхом, он состоит из страха потерять того, кто мной не дорожит, кто и так не со мной. Я перестала Летать. Я стала думать, как удержать его, как угодить ему, как сэкономить его деньги (он это очень любит), как не разозлить его. Из Музы я превратилась в запуганную мещаночку. Мой роман уничтожил меня.
Встреча вторая.
Для начала нужно написать новый сценарий. Теперь уже свой собственный. Учимся позволять себе быть счастливой хотя бы в мечтах. Достаем из-под запретов свои истинные желания: осваиваем метод «Язык ощущений» и с его помощью проходим сквозь запреты. Ищем то качество жизни, которое отзывается, которое зажигает, которое «хочет быть прожито» и воссоздаем его на базе телесных переживаний.
Даю задание на неделю: 1 — написать сочинение «Я счастлива замужем» и 2 — смоделировать эмоциональное состояние счастливой женщины, в нем стараться находиться в течение этой недели, наблюдать изменения в себе и отношении к себе окружающих, записывать в дневнике.
Встреча третья.
Н.: Задание не написала. Эмоциональный фон держать получилось, а с сочинением не получается. Фон держала, старалась чувствовать себя счастливой и любимой, держалась за ощущения в теле. Результаты потрясающие — мой любимый сильно изменился по отношению ко мне: звонит каждый день, как влюбленный, хотя раньше он не позволял себе проявлять ко мне чувства. Это удивительно и приятно. Так что первая половина задания сделана мною хорошо. А с сочинением вот что: когда я размышляю над заданием «я счастлива в отношениях», я не могу ничего написать, я не могу увидеть себя счастливой!
Я: а где потерялось слово «замужем»? Задание было «Я счастлива замужем».
Н.: ???? Не помню этого. Да, действительно, вот у меня записано это слово, но я его не замечала. Зато я увидела, чего я не хочу. Оказывается, совместная жизнь с мужчиной мне видится тяжелым бременем, тяжелой и безрадостной работой! Я не знала этого! Так живет моя мама. Она с утра до утра стирает, готовит, гладит до трех ночи, потом опухшие ноги не дают ей спать всю ночь, она жалуется, и ее жалко, она так страдает. Спрашиваю: «зачем ты так выкладываешься, почему не позволишь себе отдохнуть»? Отвечает: «а зачем тогда я ему (мужу) нужна буду? Муж приносит деньги в дом, а женщина должна быть хозяйкой, это ее долг!» Поэтому она так тяжело трудится, чтобы оправдать свое замужество. Мужа терпеть не может, удовольствия не получает, счастья не имеет, замуж вышла из долга перед нами — надо было поднять двоих детей, а он зарабатывает и хорошо относится к детям, это ее жертва, она говорит, что если бы не двое маленьких детей, никогда бы замуж не выходила и была бы свободна и счастлива. Спрашиваю: «неужели женщина нужна только для того, чтобы обслуживать мужчину (стирка, готовка, уборка) и все»? Отвечает: «а что же еще? Чтобы с ним спать!? Фу, гадость!». Вот такой он, нормальный брак. Я понимаю, что это неправильно, но где-то в глубине души я знаю, что у меня установки те же. Где-то глубоко бессознательно я замужество воспринимаю так же — как тяжкое бремя и конец радости жизни. Тогда, в моем случае, по логике этой установки получается, что взаимная любовь и счастливые отношения могут привести к браку. Я увидела, что у меня есть страх брака. Не просто страх, а панический ужас, как смерть, смерть надежд, смерть радости жизни. Правда, мне замуж и не предлагают… так, может, вот поэтому не предлагают! (Задумалась) Стоп! Получается, я хочу замуж, но по факту делаю все для того, чтобы туда не попасть!!!
Я: Объясни подробнее.
Н.: Ну вот, если счастливые отношения могут привести в браку, тогда нужно изначально найти мужчину, с которым я не буду счастлива! Который декларирует, что не собирается жениться, который выступает за свободные отношения и постоянно это подчеркивает. Это обижает, это унизительно, это противно. Я не счастлива в этих отношениях, унижена. Но, оказывается, они мне нужны именно поэтому: они не приведут к браку. Это хоть какие-то отношения, а в браке отношений не будет вообще, в браке не будет НИЧЕГО, только тяжесть, страдания, жертвы во имя долга. Вот что для меня значит замужество. Поэтому я и не вижу себя счастливой, не вижу счастья в замужестве. Я хочу любить и быть любимой, но не могу представить себя в этой роли и не могу представить, как ведет себя любящий муж.
Я: А ты попробуй представить себе на конкретных примерах. Представь то, что тебе нравится, и как он бы к этому мог относиться? Вот у тебя на первом месте в иерархии ценностей стоит искусство, твое творчество, так? А теперь скажи мне, как ты бы хотела, чтобы любящий муж относился к твоему творчеству?
Н.: ээээ… не могу представить.
Я: Подсказываю: любящие люди поддерживают друг друга в самых смелых начинаниях. Твое творчество — это проявление твоего внутреннего мира (если это искреннее творчество), это, по сути, зеркало твоей души, и любящий тебя человек будет любить и твои произведения, потому что они показывают твою душу, показывают ему то, что он в тебе любит.
Н.: Да, я знаю! В моих мечтах мой любимый может оценить мое творчество и может сопережить тому, что я люблю. Но тут же все мне кричат: такого не бывает, и не мечтай!!!!
Я: кто — все?
Н.: Мама. Брат. Бывший муж. Они все считают меня ненормальной. Жалеют.
Я: А ты чего хочешь (без мамы-брата-и-других-людей)?
Н.: На самом деле я знаю, чего я хочу, и всегда знала. Но «стыд» не дает мне вспомнить об этом, когда я спрашиваю себя, чего хочу, то как будто этого нет, ничего нет. И тогда я придумываю что-то, что теоретически могло бы понравиться, получается фальшиво и не то. Получается то, что считает правильным мама, я даже говорю ее словами. А моих желаний просто нет — пустота!
Я: «Стыд» за что?
Н.: Стыд за то, что я люблю искусство больше, чем домашнее хозяйство, я это понимаю и чувствую себя за это какой-то недоженщиной, ущербной. Стыд за то, что я вообще что-то люблю. Получать удовольствие стыдно. Быть счастливой стыдно! Вот страдать не стыдно. Жертвовать собой — не стыдно, так надо. А любить — стыдно. Этот же запрет распространяется и на мое искусство. Я не играю, потому что музыка делает меня счастливой, а это недопустимо в моем возрасте.
Я: Когда наступил этот возраст?
Н.: В тридцать. Нет, раньше. В двадцать пять? А, вот: когда вышла замуж! Начала работать программа «замужняя = несчастная». И творчество для меня закрылось. Кайфовать, наслаждаться стыдно. Я скрывала, что мне что-то нравится, что меня радует сам процесс творчества, я скрывала удовольствие. Мне было стыдно за это чувство. Теперь я вижу, что именно стыд мешает мне радоваться, мешает мне даже узнать, какая я и чего хочу. И если его отодвинуть…
***
Встреча …надцатая.
Н.: Все так странно и удивительно, просто не верится. Я иду за своей любовью к музыке и у меня все получается!!! Вернулось счастье опьянения музыкой и неожиданно пошли предложения. Уже был концерт, я страшно волновалась и комплексовала перед концертом, но, как оказалось, волновалась зря — все прошло великолепно. Кстати, были и критические отзывы, но меня это не уничтожило, значит, я стала сильнее.
За мной ухаживает достойный человек. Он заботлив и добр ко мне. И я себя чувствую с ним счастливой, свободной, легкой. Я умею радоваться жизни и радовать других!
А еще у меня появилось какое-то доверие, доверие к любви, как будто теперь можно отдаться страстной любви, и это безопасно: за этим не последует страдание, боль, слезы. Доверие к себе — я могу быть самой собой и это будет прекрасно. Доверие к миру — я могу быть счастлива и в отношениях, и в творчестве, я могу наслаждаться жизнью и творчеством, и это нормально!
Виктория Балыкина