Рассказ из серии «Игры самооценки»

«Не сейчас, не сегодня,
И неведомо, где
Наши встретились души
Круги на воде…»

Она ждала. Ей не хотелось верить, что всё прошло так сразу. Ведь было счастье встречи, души пели… Что произошло? Она была растеряна. Она не понимала. Не могла понять. Она любила. Может быть, впервые в жизни так сильно.

Он был моложе. Ей было «уже 30», а ему «всего 26». Она состоялась. А он, как говорят, ещё не определился. Она была писательницей. Её издавали, читали, приглашали.  У неё был свой дом, настоящий дом, уютный, светлый, добрый. Машина. Собака. Друзья, поклонники, выставки, театры, — у неё был свой мир. Она собирала его по крупицам. Собирала сама. На ощупь, наугад. Это был её мир, и ей было хорошо в этом мире. В нем она чувствовала себя спокойно и свободно.

А он… Пусть он ещё не стал на ноги, ёще не нашел своё дело, ещё не катается на своей машине, но какое это имеет значение, если они любят друг друга? Если души встретились, то какая разница, у кого сколько денег? Ей просто больше повезло. Родители, образование, воспитание, связи, наконец. Ей просто больше повезло.

Раньше они могли часами бродить по улицам и видели только друг друга. Теперь, когда он садится в её старенький опель, всегда сначала вздыхает, потом улыбается и говорит: «Когда-нибудь я куплю себе БМВ», как будто чтобы быть рядом с ней, нужен БМВ! По дороге с восхищением обсуждает встречные иномарки. Разве ей есть до них дело? Гладит её собаку и говорит: «Вот будет у меня своя квартира – куплю себе дога». Что это? Соревнование? С ней?! С любящей женщиной… И почему вдруг «своя квартира», разве здесь плохо вдвоём? Всё, что купила в квартиру за последние несколько месяцев, покупала с нежностью, чтобы ему понравилось, ему было уютнее, удобнее. Покупала для него. Может быть, количество денег, потраченное ею за это время, и вызвало в нем желание соревноваться? Но, господи, какая разница, у кого сколько денег!

Раньше (она всегда приходила на встречу без опоздания – не могла дождаться этой встречи) он был в условленном месте раньше её, и она видела, она чувствовала, что он тоже не мог дождаться этой встречи, как будто они не виделись тысячу лет, не могли жить друг без друга даже несколько часов. Он звонил каждый час, чтобы только услышать её голос. Чтобы убедиться, что она есть, что она не приснилась ему в прекрасном сне. И она была с ним. Мыслями, душой, всем сердцем она была с ним, даже в её снах они были вместе. Стоило ей только позвать – он звонил. Он слышал её на любом расстоянии, в любом состоянии, он понимал её, как ей казалось, лучше, чем она сама. Она наигрывала тему на гитаре, он продолжал так хорошо, так правильно, как она бы не смогла. Она начинала стихотворение, он заканчивал. Они дышали друг другом. И, казалось, весь мир радуется за них, любуется их встречей и любит вместе с ними.

Берег Днепра. Теплая августовская ночь. Легкий шелест ветра в камышах. Больше ничего, даже рыба не плещется. Только свет луны отражается в реке. Здесь хорошо. Они спустились через парк к реке, сбежали от шумной компании веселых друзей. Была вечеринка. Сначала литературный вечер, молодые поэты, художники, их друзья-эзотерики. Она прочитала свою новеллу, он – своё стихотворение. Так много общего! Понятного только им двоим. Что-то произошло, что-то открылось в ней ему навстречу. И она не заметила, когда это случилось. Он просто смотрел на неё с такой нежностью и с таким восхищением, как будто видел в ней свою богиню во плоти. Смотрел так, что внутри неё теплом разливалось блаженство. И ей хотелось этого взгляда. И она чувствовала себя богиней. Потом он прочитал свои стихи, прочитал для неё, и она поняла: что-то случилось, она уже не принадлежит себе. Потом было много вина, музыки, песен под гитару, а потом и без гитары. Но они были уже вместе. Где бы она ни была, с кем бы ни говорила в этот момент, она чувствовала его взгляд, его внимание, она чувствовала его. Потом весёлая хмельная компания вывалилась в теплую ночь. И он подошел к ней! Она так сильно этого хотела, что когда он предложил сбежать от всех посмотреть на реку, она согласилась сразу, вопреки всем правилам приличия: кому нужны условности, если мы уже вместе, если души уже встретились. Он знал короткую дорогу к реке. В темноте, по булыжнику, через какие-то доски старых лодок, на шпильке, в вечернем платье… Они смеялись, как дети. Они радовались друг другу. Она опиралась на его руку. Она держала его за руку! Сердце от счастья выскакивало из груди. И вот берег реки. И тишина. Только луна. Теплые, нежные волны ласкают её босые стопы. И он. Так близко. И тот же взгляд, полный нежности и восхищения. Он не отпускает её руку. Он читает ещё одно стихотворение, от которого она сходит с ума. Или это проделки вина местного разлива? Она парит над рекой, она становится этой рекой, такой теплой, нежной и бесконечно любящей этот мир. Она чувствует себя самой Любовью, Душой этой реки, песней… Или это действительно песня реки, просто мы сейчас способны её слышать? Здравствуй, Река! Твоя песня прекрасна. И вдруг… волны на реке, без ветра! Потом ветер. Будто упал прямо с неба. Стало жутко. Как будто кто-то с неба, кто-то многомудрый, многострадальный и многолюбящий строго посмотрел прямо в душу. Стало холодно и прозрачно от этого взгляда. Слетела шелуха ненужных слов, ненужных мыслей, прошлых побед, прошлых обид. Она стояла на ветру, прозрачная перед миром, без имени, без лица, без прошлого. Она стояла на ветру, прозрачная, с обнаженной душой, в которой жила Любовь.

Потом было несколько месяцев счастья. Она не могла находиться без него дольше минуты, не могла дышать без него. Когда его не было рядом, она все равно была вместе с ним. И он звал её, звал все время, она чувствовала, и была счастлива этим. Жила, как в ласковом сне, который не кончается, окутанная его нежностью, которая разливалась изнутри её самой и кружила голову. Он звал её, он ждал её, он любил её. И это было самым прекрасным состоянием в её жизни. Так она чувствовала себя живой. Чувствовала себя каким-то надземным, воздушным существом, состоящим из нежности, из любви, из его любви. Она жила его любовью.

Она и теперь живёт любовью, но теперь, очевидно, только своей.

Теперь у него дела… Они могу не видеться два дня, и его это не страшит! Но больней всего то, что появилась необходимость в поклонницах, предпочтительно малолетних и восторженных, появилась необходимость на вечеринке её старых друзей, не замечая её весь вечер, распушить павлиний хвост пред юными девами, изобразить крутого бизнесмена с далеко идущими туманными планами миллионных заработков, поразить юных дев своими стихотворениями. Неужели мужчина настолько болезненно воспринимает лучшую устроенность своей женщины, что готов унизить её, сделать ей больно, готов потерять её ради того, чтобы на секунду выглядеть круче в глазах посторонних людей? Совершенно посторонних – сегодня они восхищаются тобой, а завтра не узнают на улице. И самые прекрасные минуты жизни продать гордыне за гроши!

***

Она ждала. Она не могла не ждать – она любила. И он пришел. Она почувствовала, как оттаивает сердце. Как нежность, которой, казалось, никогда больше сердце не отзовется, смывает боль и обиды. Она готова была забыть все, она ждала так долго и мучительно, она умирала много раз… Но он здесь, и это главное, больше ничего не нужно. Господи, он пришел. Значит, соврал тогда, что любовь прошла, что будем только друзьями и прочая чушь. Но… Он пришел за книгой. Холодный, надменный взгляд, как будто даже оскорбленный. Чем??? Он ведь сам решил расстаться. Чем она могла его обидеть? Может быть, действительно, за книгой. «Ну, пока». «И тебе счастливо». Всё.

***

Только больше не напиваться. Тогда становится ещё больнее. Так больно, так пусто, так хочется увидеть её, услышать её голос. В голову лезут разные причины зайти к ней. Такие правдоподобные причины, что она не догадается, как сильно он скучает за ней, как сильно он хочет, чтобы она попросила его остаться. Только не напиться и не прийти к ней. Не унижаться. Она встретит, как всегда мило, улыбнется вежливо как доброму приятелю, как будто между ними ничего не было. И не позовет…

Он страдал. Он сочинял песни, он снова напивался и бродил по ночному городу. Дрался, попадал в милицию. Его душу разрывала пустота. Все было не то: веселые компании, нежные, классные девчонки, вино, гитара, ночной пляж – все это здорово, на некоторое время приятно. Но почему не то? Нет чего-то самого главного. Нет живого. Пусто. Без неё пусто. Он считал её то богиней, волшебницей, подарившей крылья его душе, то ведьмой, околдовавшей его так, что теперь его жизнь отравлена. Без неё. Пуста и безвкусна. Она была сказкой, прекрасной сказкой, которой он не достоин, и он ненавидит её за это. Он чувствует себя недостойным рядом с ней. Она, конечно, не показывает этого, но он-то знает. Все, что её окружает, кричит ему: «Ты не стоишь её, она — лучше». В её машине, в её квартире, с её друзьями, которые так вежливы с ним, но в глубине души, наверняка, презирают его. Он ненавидит её за то, что она не звонит ему, не зовет, не ревнует. А должна бы, наверняка её подружки передали, что он встречается с восемнадцатилетней девочкой. Не звонит. Значит, не нужен. А, может, и не был нужен, просто решила развлечься некоторое время, удивить своих респектабельных друзей своей неординарностью в выборе партнера. Удивила, и хватит. А он устроит свою жизнь, добьётся своего, да, придет его удача, ведь у него ещё все впереди, ему всего 26, и он талантлив. У него все будет не хуже, чем у других. Почему «не хуже» — лучше! У него все будет здорово, он верит в себя, а это главное.

***

Она не понимала. Она была растеряна. Она не верила, что так возможно: свою гордыню любить больше, чем свою душу. Но она понимала, что он не вернется. Нет, он, возможно, вернется ещё не раз, но Он, тот, с которым было счастье – не вернется. Он не сможет простить ей того, что она «лучше» в его глазах. Только в его глазах! Но это «лучше» будет между ними всегда. И она отпустила его.

Виктория Балыкина, Одесса, 2006